Дореволюционные гимназисты из-под полы читали те произведения, которые сегодняшние школьники читают из-под палки

Мы все учились понемногу, чему-нибудь и как-нибудь…

— Чему равняется икс?
— Нулю.
— У вас, Пушкин, в моем классе все кончается нулем. Садитесь на свое место и пишите стихи.
(Из воспоминаний И.И. Пущина об уроке математики в Царскосельском лицее)

Образование и воспитание – тема животрепещущая во все времена. В советское время дети учились в школах, которые потом стали называть на дореволюционный манер гимназиями и лицеями, сейчас эти исторические слова заменяет сухая аббревиатура СОШ или словосочетание «образовательный комплекс»; вместо экзаменов, на которых лицеистам нужно было не стушеваться перед членами царской семьи и видными вельможами вроде Державина, современные выпускники деловито пишут ВПР, ОГЭ и ЕГЭ.

Гимназисты, кадеты, лицеисты, смолянки. Образование в царской России
Гимназисты, кадеты, лицеисты, смолянки. Образование в царской России

В этой книге собраны воспоминания самых разных людей — декабриста И.И. Пущина, камер-пажа Петра Дарагана, художника Дмитрия Кардовского, революционерки Веры Фигнер, философа и князя Евгения Трубецкого, хирурга Владимира Оппеля и многих других – все они рассказывают о том, как и чему они учились в свои «школьные годы чудесные».

Из нашего прагматичного времени дореволюционная Россия многим кажется золотым веком русской культуры и образования, стереотипные представления об ушедшей эпохе словно бы сформированы идеалистическими живописными портретами и чинными парадными фотографиями воспитанников благородных пансионов. Таким воображаемым картинам, в частности о женском дореволюционном образовании, вполне отвечают строчки из мемуаров Е.В. Аладьиной, пансионерки Елизаветинского института благородных девиц: «В первый день праздника Светлого Христова Воскресения, после заутрени, мы христосовались с нашею начальницею. Она снова отличала меня своими ласками и подарила мне сахарную корзиночку. Часу в десятом утра явился в институт ездовой от государыни. Начальница прочла привезенную записку. Императрица поздравляла всех с праздником и прислала нам целую корзинку дорогих фарфоровых яиц».

Гимназисты, кадеты, лицеисты, смолянки. Образование в царской России
Гимназисты, кадеты, лицеисты, смолянки. Образование в царской России

Вместе с тем понятно, что будни учеников и учителей во все времена состоят не только и не столько из патоки. Как пишет та же мемуаристка, предваряя свой рассказ, «особенные случаи светлыми или мрачными тенями ложатся на чистой, прелестной картине детской жизни воспитанниц: об этих-то особенных случаях скажу я несколько слов моим читательницам».

Живые воспоминания учеников свидетельствуют, что у русского образования еще до революции существовали болевые точки (что понятно), но удивительно, что они и в наши годы звучат абсолютно актуально. Например, вопрос отбора текстов для изучения русской литературы в школе, оказывается, вечен, судя по воспоминаниям о Казенной калужской гимназии младшего современника Л.Н. Толстого, князя Е.Н. Трубецкого: «В то время вся русская литература была под подозрением. С одной стороны, изучение этой литературы доводилось только до Гоголя! Даже на изучение Лермонтова при восьмилетнем гимназическом курсе не хватало времени. А с другой стороны, целая уйма времени убивалась на совершенно бесплодное и бессмысленное чтение классиков».

Гимназисты, кадеты, лицеисты, смолянки. Образование в царской России
Гимназисты, кадеты, лицеисты, смолянки. Образование в царской России

Да и то как юношество толкует этот перекос программы в сторону «ветхозаветной старины» тоже не устаревает, дальше в мемуарах князя читаем: «В VII и VIII классе мы были убеждены, что это делалось нарочно, чтобы отвлечь нас от окружающей жизни, от политики, от модных в то время естественных наук. Мы видели ясно, что не сами по себе классики дороги высшему начальству, что они в его руках только орудие полицейских целей. Нужно ли удивляться, что при этих условиях от нас ускользнуло и то доброе, что было в классицизме? Мы относились к нему огульно отрицательно: мы перенесли на него все то недоверие и ненависть, которые внушала нам … система».

Князь учился во времена, когда прогрессивная Россия зачитывалась Толстым и Достоевским. Любопытно читать из нашего времени, чьи тексты не допускали тогда до детских умов. Трубецкой язвительно пишет о тогдашних отличниках, что многие из них были «круглыми невеждами… часто не имели понятия о Лермонтове, Тургеневе, Гончарове, не говоря уже о Толстом и Достоевском: встречались между ними совершенные тупицы, которые и о Пушкине, и о Гоголе имели понятие лишь в пределах требований гимназического курса». Иными словами, весь иконостас современной программы. То есть дореволюционные гимназисты из-под полы читали произведения тех, кого сегодняшние школьники читают из-под палки.

Гимназисты, кадеты, лицеисты, смолянки. Образование в царской России
Гимназисты, кадеты, лицеисты, смолянки. Образование в царской России

Интересные и разнообразные воспоминания оставлены бывшими учениками о составе учебных программ, распорядке дня, педагогических приемах любимых учителей. Мемуары свидетельствуют о том, как менялась система образования в разные годы.

Абсолютно современно выглядит и тема взаимоотношений между учениками и их отношения к любимым и нелюбимым учителям. Видный дореволюционный общественный и государственный деятель А.Н. Наумов оставил воспоминания о годах учебы в Симбирской классической гимназии, которую окончил с серебряной медалью. Золотую медаль в его выпуске получил будущий главный революционер страны В.И. Ленин, с ним они сидели за одной партой в течении шести лет. Учитель словесности из воспоминаний Наумова словно брат-близнец всех педагогов-новаторов, как их называли в советское время: «Система преподавания его была для того времени совершенно необычная. Свои уроки…он, благодаря присущему ему таланту, превращал в исключительно интересные часы… не существовало никаких официальных программ и учебников с обычными отметками чиновников педагогов: «от сих до сих». Благодаря подобному способу живого преподавания, мы сами заинтересовывались предметом русской словесности, многие из нас, не ограничиваясь гимназическими учебниками, в свободное время дополнительно читали… всё, относившееся до родной словесности. Девизом его было «Non multra, sed multrum» (Прим.: пер. с лат. — Не много, но многое). Так он требовал при устных ответах, того же он искал и при письменных сочинениях, к существу и к форме коих он был особенно строг… приучил мыслить много, но высказывать и писать лишь экстракт продуманного в краткой, ясной и литературной форме».

Гимназисты, кадеты, лицеисты, смолянки. Образование в царской России
Гимназисты, кадеты, лицеисты, смолянки. Образование в царской России

Эти воспоминания о замечательном словеснике и директоре Симбирской гимназии еще более интересны тем, что речь идет о Ф.М. Керенском – отце Александра Керенского, министра-председателя Временного правительства в 1917 году. В этом коротком свидетельстве бывшего школяра любопытно и то, как преподавалась словесность до революции, и то, что Ленин учился у отца своего будущего политического оппонента.

Словом, воспоминания бывших учеников о своих школьных годах — живая история нашей страны и богатая пища для размышлений о том, как и из чего складывалась её судьба. Детство универсально – у каждого человека оно есть и состоит из чувств и воспоминаний, которые делают абсолютно понятными сцены детства другого человека, вне зависимости от страны, эпохи и сословия. Мемуары, собранные в этой книге, создают своеобразный групповой портрет детства в кадетских корпусах, гимназиях, институтских пансионах и других учебных заведениях царской России.

Гимназисты, кадеты, лицеисты, смолянки. Образование в царской России / составитель Е. А. Павликова. — Москва : Просвещение-Союз : Просвещение, 2022. — 208 с. : цв. ил. — (История России).

 

Другие статьи по теме:

РАССКАЗАТЬ В СОЦСЕТЯХ