Книжный бизнес: от романтизма к реализму
Уже 14 лет «Издательский дом Мещерякова» выпускает для детей и подростков художественные и научно-популярные произведения классиков и современников. Год назад акционером «ИД Мещерякова» стало издательство «Эксмо», что вызвало много вопросов и опасений. В этом году в «ИД Мещерякова» начали выходить книги и для взрослого читателя, а недавно обновился сайт. О том, с чем связаны все эти изменения, мы поговорили с основателем издательства Вадимом Мещеряковым.
Вадим, буквально только что ваш издательский дом перезапустил сайт. Для чего это было нужно?
Вадим Мещеряков: Мы открыли свой интернет-магазин. Я считаю, что именно в этом перспектива для небольших издательств, которые хотят выпускать качественную литературу. У крупных оптовых структур не очень получается работать с неформатными книгами. Грубо говоря, основные ритейлеры, такие, например, как «Читай-город», сосредоточены на мейнстриме. Наши книги непросто там найти. Раньше от создания интернет-магазина нас удерживала сложная система доставки — пришлось бы вкладывать большие деньги в пункты самовывоза. Но сейчас почти в каждом городе работают свои службы доставки, например, Boxberry. Они берут вполне вменяемую комиссию, поэтому это стало выгодно.
Ещё на сайте появился новостной раздел. Хотите создать информационный портал?
Вадим Мещеряков: Таких планов у нас нет. Просто хочется использовать сайт не только как интернет-магазин, но и как площадку для дополнительного пиара и маркетинга. В России книжным интернет-магазином номер один остаётся «Лабиринт». Там получилось создать особую книжную атмосферу, но, поскольку он на рынке практически один, начал, мне кажется, в какой-то момент вести себя как монополист. Например, многократно увеличивать издательские цены. То есть, если я делал книгу за 300 рублей, для покупателя она стоила уже 1200. Само собой, наши книги просто перестали покупать, а найти их где-то ещё было невозможно, потому что у нас с «Лабиринтом» эксклюзивный контракт.
Это и привело к тому, что теперь я вместе с «Эксмо». Потому что одному на рынке оставаться бесполезно. Я верю, что наше издательство может расширить свой рынок без потери качества, но для этого нужны очень серьёзная финансовая поддержка и возможность выхода на сетевые магазины.
Год назад акционером «ИД Мещерякова» стало издательство «Эксмо», что вызвало много вопросов и опасений. В этом году в «ИД Мещерякова» начали выходить книги и для взрослого читателя, а недавно обновился сайт. О том, с чем связаны все эти изменения, мы поговорили с основателем издательства Вадимом Мещеряковым
Когда «Эксмо» вошло в состав акционеров «ИД Мещерякова», многие говорили, что оно вас «съело». Что случилось на самом деле?
Вадим Мещеряков: Прошёл уже год моего сотрудничества с «Эксмо». Могу официально заявить: ни одного вмешательства во внутреннюю политику нашего издательства по содержанию, по полиграфии, по ценообразованию с их стороны не было. Они честно выполняют свои финансовые обязательства и помогают в распространении. Это нормальные люди, которые держат слово. Тем более у нас и раньше были совместные проекты.
Другой вопрос, если я не смогу развиться и выйти на новый рынок. Но в этом не «Эксмо» будет виновато, а только я сам. Ведь если я не смогу делать те книги, которые хочу делать, просто так финансировать меня никто не станет.
Какие плюсы принесло такое тесное сотрудничество с «Эксмо»?
Вадим Мещеряков: За этот год мне объяснили, что книги должны быть не просто качественные – они должны ещё и продаваться. Это не значит, что в «Эксмо» работают сплошь циники, готовые печатать все подряд – лишь бы продавалось. Но нужно делать так, чтобы читатели хотели покупать твои книги. Поэтому я начал тщательно выстраивать бизнес-структуры. Пиар, маркетинг, финансовый анализ, экономический анализ — за год я создал множество служб, которых раньше у меня не было или они находились в зачаточном состоянии. Ну и с финансированием, понятно, «Эксмо» помогает.
А минусы?
Вадим Мещеряков: Я пока не наладил нормальные деловые каналы с традиционными книжными сетями в регионах. Думаю, чтобы туда выйти, нужно больше времени. Надо сначала создать все службы по финансовому и экономическому анализу. Большой рынок, в том числе и книжный, работает по определённым законам, и нужно сначала выучить правила игры. Будем считать, этот год я их и учил.
Недавно вы издали второй детектив итальянского писателя Андреа Камиллери. Это ваша первая книга для взрослой аудитории?
Вадим Мещеряков: Что-то издавали и раньше, конечно, но осознанная серия для взрослых у нас впервые. Я давно говорю, что лично мне как издателю и редактору взрослая литература интереснее детской. Теперь будем развиваться в обоих направлениях.
Детскими книгами я занимался 14 лет. Ведь они дают больше возможностей заявить о себе и своём видении литературы, не только с точки зрения содержания, но и оформления. Когда начинал, не просчитывал специально, что это свободная ниша. Просто посмотрел на существовавшие тогда детские книги и пришёл в ужас от их качества и плохой полиграфии.
Роман Камиллери вышел с ограничением 18+. А как вы относитесь к тому, что иногда такие маркировки приходится ставить на книги для детей и подростков?
Вадим Мещеряков: На самом деле я ничего плохого в маркировках не вижу. Но я против того, чтобы она занимала самое видное место на обложке. А так — почему нет? Это нужно, чтобы покупатель понимал: в книге есть вещи, детям не предназначенные. Ответственность должна лежать на издательстве. Это вопрос внутреннего контроля содержания и внутреннего отношения. А вот формально определить критерии, мне кажется, сложно. Но если уже определили, я не вижу в этом трагедии. Я всем своим редакторам говорю, если есть секс или наркотики — делайте ограничения. Не потому, что боюсь наказания, а потому, что считаю такие книги для детей неуместными.
В случае с переводной литературой возрастные ограничения сильно затрудняют книге путь к читателю.
Вадим Мещеряков: Да, но я понимаю природу этих ограничений. Наша ментальность и ментальность, допустим, скандинавская или немецкая — отличаются. Эта нестыковка мировоззрений и заставляет государство активно защищать наши ценности, ограничивая чужие. Не будем забывать, что книга — старый, проверенный способ пропаганды тех или иных идей. Я не говорю, что это делается умышленно, но любая книга и политика, которая выстраивается внутри издательства, всё равно основаны на каких-то ценностях. Такая профессия – нести слово. А детские книги — это очень действенное воспитание. Так что указывать, кому и что издавать, я точно не хочу, но оставляю право за государством вводить те ограничения, которые оно считает нужными.
У вас за последний год появилось много книжных серий.
Вадим Мещеряков: Мы начали серию «Настроение: Подросток» и уже сделали несколько книг. Это не первая наша попытка уйти в подростковую литературу: когда-то у нас была серия «Нет на карте», где публиковались Николай Назаркин, Юлия Кузнецова, Тамара Михеева и Эдуард Веркин. Я часто издаю книги лет на пять раньше, чем рынок до них дозревает. Так и тут: литература для подростков сейчас популярна как никогда, Кузнецова и Михеева прекрасно продаются, а Веркин вообще во взрослую литературу ушёл.
Ещё у вас была серия фэнтези «Малестанта». Что значит это название?
Вадим Мещеряков: Редактор, который начинал серию, говорил, что оно переводится как «несуществующее». Но серия провалилась. Во многом как раз из-за названия, думаю. Очень тонкое дело — придумать его правильно. При этом в «Малестанте» издано несколько хороших книг. Например, трилогия «Мар» Натальи Маркеловой. Сейчас мы не отказываемся от идеи работать с фэнтези, но называться новая серия будет по-другому.
Сегодня в детском книгоиздании много говорят о книгах без слов (Silent Book), книгах-картинках. Они легко пересекают границы и часто становятся международными бестселлерами, потому что их язык интернационален. В России, однако, этот жанр пока не очень популярен. А вы к нему как относитесь?
Вадим Мещеряков: Они не продаются у нас из-за экономической ситуации и опять-таки из-за нашего менталитета. Такая книга требует качественной полиграфии, бумаги и оформления. Поэтому она не может быть дешёвой, особенно пройдя через оптовиков и магазины. И я сам слышал, как рассуждают покупатели: «Здесь чтения на 20 минут, а цена, как у полноценной книги!» Проблемы с платёжеспособностью и наша текстоцентричность делают этот формат непопулярным. Есть, конечно, фанаты и любители, но это в основном у зарубежных авторов.
Я слышал, что у начинающего писателя первый гонорар за роман фиксированный — около 30 000 рублей. С детскими авторами это правило так же работает?
Вадим Мещеряков: Да, все то же самое. Причём издатели поступают так не от жадности. Рынок перенасыщен, и, чтобы новый автор продавался, нужно как минимум договориться о маркетинговых и пиар-мероприятиях. Не говоря о редактуре, корректуре, иллюстрациях. Всё это вложения издателя. Поэтому и у меня первоначальный тираж неизвестного автора маленький. И речь идёт не о роялти, а о фиксированном гонораре. Но если первый тираж раскупают, договариваемся о роялти 8–15 процентов. Если автор пришёл не денег «срубить», а верит в свою книгу и в меня как в издателя, то он эту схему прекрасно понимает. Вообще, у нас понимающие авторы, самоотверженные.
Вы делаете упор на книги новых российских авторов. С чем это связано?
Вадим Мещеряков: Отечественным авторам нужно уделять как можно больше внимания. Только так можно развить собственный рынок. Художникам тоже надо своим платить. Почему у нас плохие иллюстрации? Потому что никто нормальных денег не может заплатить художнику. И они уходят в мультипликацию, в компьютерные игры. В той же Франции за иллюстрации тебе заплатят 5000 евро, но у нас таких гонораров нет и в помине. С авторами похожая ситуация.
Кого сейчас издаёте?
Вадим Мещеряков: Аню Доброчасову продолжаем издавать. С Натальей Маркеловой делаем трёхтомник, Асю Петрову недавно выпустили, книгу Андрея Буторина «Как перевоспитать сестру с помощью магии». Авторов полно хороших. Вопрос, насколько слаженно сработает вся система в издательстве. Я возлагаю надежды на тот коллектив, который смог за год создать. Прежде я был куда романтичнее, рассуждал с позиций прекрасного, но за этот год огромную работу проделал в собственной голове. Нет, я не превратился в циника и по-прежнему верю в хорошие книги. Просто я стал честнее относиться ко всему, в том числе к себе, видеть, где ошибался, а где был прав. 50 лет — такой возраст, когда становишься честнее с собой. И сейчас я гораздо ближе, чем когда-либо, стою к реальному масштабированию — увеличению тиража и выходу на большой рынок без потери качества продукции и оригинального подхода. Так что посмотрим, что будет дальше.