В новом издательстве «Пять четвертей» выходит дебютный роман преподавателя и путешественника Павла Шушканова «Карантинная зона». На первый взгляд эта книга для старших подростков напоминает «Пикник на обочине» братьев Стругацких. Местами в ней действительно встречаются сознательные отсылки к классикам советской фантастики, однако в итоге повествование сильно отличается и замыслом, и даже жанром.
Адам в стране чудес
О том, что фантастика в современной русской литературе существует обособленно, написано и сказано немало, достаточно вспомнить относительно недавний спор на конференции «Роскон-2019». Другое дело, что и внутри направления существует множество разграничений. Научные фантасты открещиваются от фэнтези, а создатели антиутопий в целом любят отрицать своё отношение к фантастической нише.
Казалось бы, с книгами для подростков всё должно быть проще. Рассуждения из разряда «что есть большая литература, а что беллетристика», к счастью, пока не захватывают ни умы детских писателей, ни политику детских издательств. Но здесь возникает другая проблема: популярной и качественной фантастики для старших подростков в России пока очень мало. Размытая возрастная категория под общим названием Young Adult, книги в которой на самом деле читают самые разные люди от 14 до 40 лет, у нас обращается чаще к психологическим триллерам и любовным историям, но почти никогда — к выдуманным мирам. А ведь последние очень перспективны, в том числе и в плане коммерции. Самый яркий пример, пожалуй — антиутопия Сьюзен Коллинз «Голодные игры». И роман Павла Шушканова тоже является редким случаем Young Adult фантастики, хотя у книги есть ещё пара жанровых секретов, о которых стоит упомянуть чуть позже.
Прежде всего стоит отметить: «Карантинная зона» — текст, ясный по языку и непростой по фабуле. Он наполнен, а местами даже переполнен загадками, ответа на которые до самых последних страниц не будет. И да, несмотря на название, сюжет никак не связан с актуальным вирусным карантином. Скорее всего, его замысел появился задолго до пандемии.
Повествование построено в виде дневника воспоминаний главного героя Богдана. Герой начинает с того, что в 2017 году он поссорился со своей девушкой Мариной и сгоряча отправился в качестве журналиста на практику в аномальное, малоизученное место в Западной Сибири под названием «Край». Сгоряча, потому что из «Края» нельзя вернуться назад. Оттуда можно только дистанционно общаться с внешним миром. Но жизнь в безопасной, так называемой карантинной зоне «Края» давно налажена, правительство якобы регулярно присылает еду и добровольцев. В ней обустроен целый научный институт, где изучают непредсказуемую и опасную, другую часть «Края» — зону искажений. Однако и карантинная зона тоже отличается от обычного мира. Здесь практически нет ночи, а временами случаются бури, во время которых пространство может меняться до неузнаваемости. Богдан почти сразу знакарантинная зонаомится с сотрудниками центра, среди которых немало его ровесников. С некоторыми он даже заводит дружбу. Новые приятели советуют устроиться помощником к профессору Кеслеру, бывший ассистент которого, Адам Летов, недавно погиб во время путешествия в зону искажений. Профессор Кеслер вместо того, чтобы погрузить Богдана в научные труды, предлагает ему вести расследование. Учёный уверен, что его бывшего ассистента убили, и Богдан, используя статус журналиста, должен выяснить, кто это сделал. Так история приобретает явный оттенок детектива.
И чем дальше заходит расследование, тем глубже читатель вместе с героем проваливается в кроличью нору удивительно странной логики мира «Карантинной зоны». Богдан встретит точную копию своей возлюбленной Марины, которая, конечно, его не узнает. Он увидит цветы, похожие на животных, спасётся то ли от настоящего, то ли от воображаемого кальмара в озере. Не зря в аннотации книги приведено сравнение с Дэвидом Линчем. При этом логика в повествовании, конечно, есть, просто она не научная и не мистическая. Она, как у Льюиса Кэрролла в знаменитой «Алисе в стране чудес», скорее является психологической логикой подсознания. Имена Богдан и Адам неслучайны, и без некоторых спойлеров не обойтись. В конце становится ясно, что вся карантинная зона и её обитатели — результат работы воображения одного человека, когда-то получившего фактически божественные способности, в том числе способность создавать других людей, опираясь на свою фантазию. Роман оказывается развёрнутой метафорой одновременно и подсознания, и отношений человека с искусственным интеллектом, и религиозной картины мира.
В основе «Карантинной зоны» лежит универсальный для многих культур миф о сотворении человека. И здесь кроется фундаментальное отличие книги от научной или спекулятивной фантастики и в частности от Стругацких, придумавших само понятие аномальной зоны, но раскрывших его совсем иначе. Научная фантастика обыгрывает реальные исследования и открытия. Мифы и архетипы, которых в романе немало, обыгрывает как раз фэнтези. «Карантинная зона» в данном ключе представляет собой умное, местами нарочито запутанное фэнтези. Это, как и кэрролловские абсурдистские мотивы — не плюс и не минус, а просто оптика, которая делает красивые аллегории текста, да и сам текст, понятнее и глубже. В то же время книга опирается на психологию. Она не лишена вполне реалистических аспектов: например, отношения между людьми, их характеры выглядят более чем правдоподобно. Несмотря на всю фантастичность, герои этой истории вызывают эмпатию, у них есть подлинные чувства и эмоции. Неслучайно как раз способность к сопереживанию помогает Богдану освободиться от плена абсурда, по сути позволяет, подобно Алисе, пробудиться ото сна.