Не всякое вязание узлов – макраме, и Светлана Решенина это знает точно
В её повести «Наруза» двенадцатилетняя Мирра не просто фенечки-браслетики плетёт, она придумывает (или вспоминает?) фигурные узлы-наузы, даёт им имена и знает, какой узел ветер вызовет, а какой – боль уймёт. Её одноклассница Дина не понимает, как в такую ерунду можно верить. Это она ещё не знает про нарргу – тайный язык Мирры, придуманный в детстве. Но скоро узнает. Потому что из привычного мира с родителями, интернетом, автомобилями Мирру, Дину и Дашку (младшую сестру Мирры) выносит в жутковатый Край, где в ходу именно этот странный язык, наррга. Выносит в прямом смысле – ураганом, вырвавшемся из развязанного Дашкой узла. И в этом Краю Мирре, Дине и Дашке, кем бы они на самом деле ни были, очевидно, не рады. Иначе стали бы именовать моррочью и запирать – до явления богами их воли? Правда, Дашку приняли за светлоликую Лали и всячески оберегают, – но надолго ли? Что будет, когда светлоликая Лали проснётся и заговорит не на правильной наррге, как должна говорить настоящая богиня наррганов, а на языке моррочи?
Здесь Край – не край земли, а остров, люди верят в неведомое – и его же боятся, в порт столичного Даргорада заходит наводящий страх чёрный корабль, на Мирру и Дину, оказавшихся не теми, кем себя считали, начинают настоящую охоту… Но находятся и друзья, спешащие на помощь, и незнакомцы, пытающиеся уберечь. Впрочем, не так уж много тут незнакомцев, как выясняется, даже если сначала кажется иначе.
В первой книге – «Наруза. Продавец ветра» – Мирра и Дина бегут из плена, ищут пути спасения Дашки (пока ещё светлоликой Лали), оказываются в племянницах у продавца ветра, знакомятся с вихранами – людьми-ветрами (оправдалась моя детская надежда, что ветерки В. П. Крапивина должны вырастать!), встают на пути трёх Смертей, слышат о чёрном корабле и вооружённых иноземцах, свозящих в его трюм огнепряд со всего Края, и узнают о себе всё больше нового. Но и вопросов с каждым днём, прожитым в лесах Края, становится больше.
Во второй книге – «Наруза. Огненная пряха» – опасности множатся. Боги Края предстают во всей красе: не совсем теми, кем помнятся наррганам, и уж точно не теми, кем воображаются Мирре. Дина и Дашка подозрительно быстро осваивают нарргу, от охотников за огнепрядами всё сложнее уходить, но ещё сложнее – понять, кто друг, а кто им искусно прикидывается. С укрощением драконов возникает сложность – и она не в свирепости крылатых змеев.
«Огненная пряха» раскрывает секреты богов и людей, но на некоторые вопросы стойко не отвечает. Возможно, читатель должен самостоятельно решить, что будет с героями дальше? Читатель вроде меня (и ещё одного, восьми лет) любит фантазировать, с героями и Краем расстаться не готов, а потому надеется на продолжение. И дело не только в самой истории (которую я старательно избегаю пересказывать, только намекаю на приключения и волшебство), но и в языке, которым она рассказана.
Как наруза Мирра меняет реальность своими волшебными наузами, так Светлана Решенина сплетает из слов ажурный, но крепкий – узелок к узелку – узор мира, в котором можно украсть что-то у богов, пойти против самой Смерти и укротить обернувшийся драконом ветер. В заговорной ли мелодичности причина, в знакомых или кажущихся таковыми образах (магия славянских и кельтских узлов, приметы вроде метания ножика в вихрь на дороге, пряхи, в чьих руках судьба каждого), но возникает ощущение, что тебе знаком этот мир, ты вот-вот вспомнишь нарргу и завяжешь чудесный узел. Пусть не из огненных линий на своих руках – не всем же быть огнепрядами – из обычного обувного шнурка, из бахромы на скатерти, из ленты выпускника. Шепнёшь: «Узел крепкий завязала, будет всё, как я сказала!» – и мир заживёт.
Другие статьи по теме:
- Дженнифер Белл. Чудостранствие
- Космос — Сказочная реальность
- Философия или стиль жизни? О повести Дмитрия Ищенко «В поисках мальчишеского бога»