На передовой, в тылу, в изгнании
Ранним утром 22 июня 1941 года началась самая кровавая в истории нашей страны война – Великая Отечественная. О ней написано немало – и об ужасах, и о подвигах. Особую ценность представляют детские и подростковые произведения о войне. Ведь они позволяют взглянуть на эту трагедию не через призму политики или идеологии, а с точки зрения вечных, общечеловеческих ценностей. Давайте вспомним некоторые из этих книг и попытаемся разобраться, чему они могут научить нас, жителей XXI столетия, родившихся и выросших под мирным небом.
Заботиться о беззащитных и беречь память о близких
Константин Паустовский. Похождения жука-носорога. Издательство «Нигма»
Пожалуй, одна из самых известных классических историй о войне, которую вполне можно читать дошкольникам. Отец отправляется на передовую, и маленький сын дарит ему жука-носорога в коробочке. Несмотря на все трудности фронтовой жизни, отец бережёт «питомца» и даже пытается его приручить, понимая, что тому хочется на свободу. Но жук не улетает, остаётся с солдатом, живёт в сумке, ползает по шинели и однажды даже спасает человеку жизнь. Когда отец возвращается домой, они с сыном отпускают жука-носорога на волю, чтобы он рассказал о победе «своим».
«Пётр Терентьев усмехнулся на Стёпин подарок, погладил Стёпу по головке шершавой рукой и спрятал коробок с жуком в сумку от противогаза.
– Только ты его не теряй, сбереги, – сказал Стёпа.
– Нешто можно такие гостинцы терять, – ответил Пётр. – Уж как-нибудь
сберегу.
То ли жуку понравился запах резины, то ли от Петра приятно пахло шинелью и черным хлебом, но жук присмирел и так и доехал с Петром до самого фронта»
Верить в лучшее и не впадать в отчаяние
Станислав Олефир. Когда я был маленьким, у нас была война. Издательство «КомпасГид»
Советский писатель Станислав Олефир из того поколения, которое называют «младшими детьми войны» – он застал её ребёнком. В своей книге воспоминаний он лаконично, без лишних эмоций описывает жизнь в оккупации – как добывают спички, выменивают пленных за сало у полицаев, как ждут ушедших на фронт солдат и как те ведут себя, когда возвращаются. Но при всех тяготах и лишениях детство остаётся детством. И герою вспоминается не только то, как пленных ведут на расстрел, но и вполне обычные истории, и главное – мальчика не покидает уверенность, что всё закончится хорошо.
«О победе у нас заговорили только в конце войны. Прежде всего, это желанное событие обозначалось словами: «когда прогонят немцев». В то же время, никто не допускал мысли, что все может сложиться иначе. Ведь там далеко, где сегодня проходит фронт, воюет наш папа, а он не может не вернуться домой. Наверное, к кому-то из взрослых сомнение в голову и закрадывалось, но только не к детям. Мы хорошо знали, что вот-вот прогонят немцев, не нужно будет занавешивать на ночь окна, прятаться в погреб от немецких самолётов, притихать при малейшем стуке в дверь или окно»
Пытаться понять других и при любых обстоятельствах оставаться собой
Анника Тор. Остров в море. Пер. Марины Конобеевой. Издательство «Самокат»
На страницах этой книги почти нет описаний сражений, и главная героиня Штеффи живет в мирной Швеции. Но сюда она попала из Австрии, где к власти пришёл Гитлер. А вот ее родители остались, и теперь они в концлагере, а сама Штеффи живёт в чужой семье и слышит, как иногда на уроках звучат нацистские приветствия. Штеффи – еврейка, останься она в Австрии, её бы ждала смерть, как ждёт она, скорее всего, её маму и папу. Ей трудно привыкнуть к незнакомому окружению и сойтись с чужими людьми: конфликты с одноклассниками, непонимание в новой семье – всё это придётся пережить, переварить, научившись выживать в том мире, который уготовила судьба.
«Марстранд был расположен всего в нескольких десятках километров. Теперь война шла рядом.
По радио сообщили, что все дома нужно затемнить. Если немцы нападут ночью, они не должны увидеть, где находятся дома и люди. Тётя Марта сшила светонепроницаемые шторы из чёрной ткани и повесила их на окна. В сумерках, когда в доме зажигали свет, шторы должны быть задёрнутыми. Хорошо, что сейчас весна, и по вечерам светло.
В школе они узнали, что все дети с островов, возможно, будут эвакуированы на большую землю. Каждый ребёнок должен иметь при себе упакованную сумку, если придёт сообщение, что нужно ехать. Большинству казалось, что это даже интересно. Но Штеффи боялась»
Быть самостоятельным и переживать испытания
Юрий Герман. Вот как это было. Издательство «Речь»
Повесть Юрия Германа о жизни мальчика Миши в блокадном Ленинграде, на первый взгляд, может показаться менее трагичной, чем тот же дневник Тани Савичевой или даже «Дорога жизни» Н. Ходзы. В глазах ребёнка всё выглядит не так страшно, и даже тема голода как будто отходит на второй план. Хотя и тут есть сцена, когда пожарные отдают голодному Мише лишнюю тарелку супа. Страх за родителей, осколочное ранение от бомбы – всё это описано просто и часто воспринимается героем с мнимой лёгкостью, хотя фактически Миша уже простился с детством, раньше срока став самостоятельным и взрослым.
«Вот стою я, вздрагиваю, а капитан мне на плечо руку положил и молчит. Постояли мы так, потом я спрашиваю:
– Товарищ капитан, куда это моя мама одна пошла? Ведь из этого дома все выселены и там лежит бомба.
А капитан отвечает:
– Твоя мама, паренёк, героиня, понял? Её военная специальность – разряжать такие бомбы. Вот она сейчас к этой бомбе подходит.
Я даже глаза закрыл – так мне страшно стало. Одна идёт в подвал к бомбе, а в бомбе внутри часы тикают: «Тик-так, тик-так». И когда секретное время выйдет, бомба взорвётся»
Анализировать реальность, искать правду и формировать собственное мнение
Джон Бойн. Мальчик в полосатой пижаме. Пер. Елены Полецкой. Издательство «Фантом-пресс»
А вот сын коменданта нацистского концлагеря Бруно ничего о войне толком не слышал и не знает. Он живёт вполне комфортно и благополучно, пока случайная дружба с мальчиком в лагерной робе, евреем Шмуэлем, не меняет его мир и представления о нём. Бруно пытается понять, объяснить себе, почему одни люди находятся за колючей проволокой, а другие – на свободе. Но разрушить привычный взгляд на якобы справедливое и доброе общество непросто, и перед читателем разворачивается суровая драматичная история о том, насколько часто мы воспринимаем ужас как должное.
«Так в чем же разница между людьми за оградой и военными? – спрашивал себя Бруно. И кто решает, кому надевать полосатые пижамы, а кому красивую форму?
Правда, иногда эти две разновидности людей смешивались. Он часто видел, как люди с его стороны ограды заходили на ту сторону, и было ясно: они там главные. Пижамники вытягивались по стойке смирно, когда к ним приближались солдаты, а некоторые падали на землю и, бывало, даже не вставали – их приходилось уносить»
Другие статьи по теме:
- Графический роман «Сурвило»: рассказ о мрачных годах войны и предшествующей эре репрессий
- Три недетские книги о детстве и юношестве
- Патриция МакЛахлан. Пес поэта